Примечание редактора: Текст ниже представляет собой отрывок из книги Марка Кригела «Злейший человек: Становление Майка Тайсона», посвященной раннему любительскому этапу карьеры 14-летнего Майка Тайсона.
Тренер Кас Д`Амато впервые посетил бои Тайсона 27 мая 1981 года в Католическом молодежном центре в Скрантоне, Пенсильвания. В тот вечер Кевин Руни должен был улучшить свой рекорд до 14-0, победив единогласным решением в главном бою. Но вечер открывали любители, и Тайсону предстояло сразиться с семнадцатилетним парнем из соседнего Кингстона, расположенного прямо через реку Саскуэханна. Его звали Билли О`Руарк, он учился в старших классах школы Wyoming Valley West. Д`Амато решил поговорить с ним перед боем и нашел его сидящим в одиночестве на трибунах.
«Билли? Мне нужно с тобой поговорить».
О`Руарк поднял глаза. Он не знал многого о Касе Д`Амато, лишь то, что он из Нью-Йорка и похож на Йоду из «Звездных войн». «Ты красивый парень, хороший ребенок», — начал Д`Амато. «Я уверен, у тебя впереди хорошая карьера. Просто я не хочу, чтобы ты нарвался на пилу».
Пилу?
«Майкл станет чемпионом мира», — спокойно заявил Д`Амато, произнося «чемпион» со своим характерным акцентом. «Он убийца. Чудовище».
Билли изучал старика, думая: «Никто так не делает».
«Он травмирует взрослых мужчин», — мрачно продолжил Д`Амато. «Все боятся с ним драться. Я просто хотел, чтобы ты знал, чтобы быть готовым. Тебе нужно быть очень осторожным».
Вскоре подошел Тайсон. Старик представил его.
«Привет. Как дела?» — тихо произнес Майк.
Для «убийцы» из Бруклина, подумал Билли, он выглядит довольно обычным. Они весили примерно одинаково, около ста килограммов. Однако при росте 188 см Билли видел, что он выше на 10-12 сантиметров. И этот шепелявый сопрано! «В голосе этого парня нет басов», — подумал он. Сорок два года спустя я спрашиваю у Билли О`Руарка, ныне вышедшего на пенсию офицера исправительного учреждения, почему «добрый старик» пытался «залезть ему в голову».
«Он не пытался», — настаивает Билли. «Он правда пытался меня предупредить».
Наверное, это было пугающе, такое предупреждение. Интересно, о чем думал Билли, уходя перевязывать руки.
«Я думал: `Я уничтожу этого парня`».
На тот момент Тайсон имел официальный рекорд 4-0, не считая «смокеров». Но все его бои заканчивались примерно одинаково — нокаутом, большинство в первом раунде. Все, что он знал об О`Руарке, это его номинальная роль в этой пьесе — «белый парень» — и, исходя из его углубленных занятий историей бокса, предубеждение против белых тяжеловесов, уходящее корнями более чем на семьдесят лет, к эпохе Джека Джонсона и призывам еще одного популярного американского писателя, который убеждал бывшего чемпиона Джима Джеффриса вернуться из отставки и отомстить за «оскорбления», которые Джек Джонсон нанес «белой расе». «Джефф, это зависит от тебя», — писал Джек Лондон.
Хорошо, что Лондона не было в первом раунде. В его начале Тайсон зарядил большой, широкий левый хук, вкладывая в удар мощную силу поворота корпуса. Билли видел его. Он точно знал, что делать, и надежно прижал правую перчатку к подбородку. Азбука бокса: он должен был поймать хук на перчатку, а затем ответить своей комбинацией — правой рукой, хуком, хуком. Билли поймал хук, но это был удар, не похожий ни на один другой, который он получал раньше или после: «Я заблокировал удар, но он прошел прямо сквозь мою защиту. Он подбросил меня черт знает как высоко».
Безумие, что запоминается на пути вниз. Сначала это были боксерские ботинки. Билли потребовалось мгновение, чтобы понять, что они его собственные. Потом кровь. Ее в тот вечер было много. Затем Тайсон обрушил на него еще одну серию ударов. Билли понадобилось шестнадцать швов, чтобы закрыть рассечение под правым глазом. Но Билли умолял рефери не останавливать бой.
Здесь уместно отступление, которое впервые объяснил мне Тедди Атлас около 1991 года. Сила — это опьяняющее вещество, не только для фанатов, но и для самих бойцов, будь то четырнадцатилетние мальчики или чемпионы-тяжеловесы, как Джордж Форман. Вопрос в том, как боец, в особенности его характер, реагирует на противника, который выдерживает его сильнейшие удары и не «сдается» (любимое слово Атласа). Это зависит от бойца, конечно. Он хулиган или профессионал? У хулигана учащается пульс. Его дыхание становится коротким. Он начинает думать, потом сомневаться в себе. Вскоре он уже представляет собственное унижение. Чем дольше это продолжается, тем выше вероятность, что он найдет способ сдаться.
Без сомнения, это было испытание для парня, которого уже прочили в будущие чемпионы-тяжеловесы. Результаты, однако, остаются предметом интерпретаций или, возможно, конкурирующих автобиографий. Версия Тайсона довольно прямолинейна: неожиданно изнурительный бой между ним и «этим сумасшедшим психом-белым парнем», который все время вставал. Второй раунд он вполне резонно вспоминает как «войну». Перед третьим раундом Атлас напомнил ему, как он говорил о том, что хочет быть великим бойцом, подобно легендам, которых они изучали на пленке на чердаке: «Сейчас самое время… Продолжай работать джебом и двигай головой». Тайсон вспоминает, как еще дважды отправлял О`Руарка в нокдаун. Однако к концу боя окровавленный Билли прижал его к канатам и активно атаковал. Если фанаты были в восторге, Д`Амато был более сдержан. «Еще один раунд», — сказал он Тайсону, — «и он бы тебя измотал».
Версия Атласа, в которой мало упоминается Д`Амато, более пространна и наполнена той дикой, вдохновляющей риторикой, которой Тедди впоследствии прославился. Как и в воспоминаниях Тайсона, О`Руарк — всего лишь стереотип, почти абстракция: большой, неумелый, жесткий, белый. В конце первого раунда, после двух нокдаунов, Тайсон вернулся в угол и заявил, что у него сломана рука.
Атлас вспоминает, как схватил его за руку, крепко сжал и произнес речь. Она началась со слов «Единственное, что сломано — это ты» и закончилась тем, что тренер вытолкнул бойца обратно на ринг, где Тайсон отправил О`Руарка в нокдаун еще дважды. После второго нокдауна Тайсон вернулся в угол и сказал: «Я больше не могу идти дальше».
«Ты не можешь идти дальше?» — вспоминает слова Атласа. «Я думал, ты хочешь стать бойцом. Я думал, у тебя есть мечта стать чемпионом в супертяжелом весе. Позволь мне сказать тебе кое-что. Это твой бой за титул чемпиона… Ты, чертов притворщик. Ты был с нами все это время, говоря, что хочешь стать чемпионом, и все было прекрасно, когда ты нокаутировал парней. Но теперь, впервые, парень не хочет быть нокаутирован, у парня хватает смелости встать, и ты хочешь сдаться? Знаешь, что бы я делал, если бы был в углу того парня? Я бы остановил бой. Вот насколько избит этот парень, а ты хочешь сдаться! А теперь вставай, черт возьми!»
Это многовато говорить четырнадцатилетнему подростку между раундами. Тем не менее, Атлас снова поднял его со стула и отправил на ринг. Когда он увидел, что Тайсон снова готов сдаться, Атлас поднялся на край ринга и велел ему держаться, что, как по чудесному совпадению, ему и удалось.
«Это был для него переломный момент, настоящий определяющий момент», — заключает Атлас. «Потому что, если бы он тогда сдался, возможно, он никогда бы не стал Майком Тайсоном».
Версии Тедди и Тайсона интересно сопоставлять. Однако, оглядываясь назад, рассказ Билли О`Руарка кажется самым надежным. «Я никого не называю лжецом», — говорит он мне. «Но я был там. Я должен знать. Я провел больше тысячи раундов в спаррингах и не знаю сколько боев. Меня пару раз шатало. Но я был в нокдауне всего один раз за всю свою карьеру».
Это был первый раунд с Тайсоном в Католическом молодежном центре. Чего ни один из них — ни Тайсон, ни Атлас, ни Д`Амато — не удосужился узнать, так это каким атлетом был Билли О`Руарк на самом деле. Он занимался борьбой с четвертого класса и только что нокаутировал четвертого номера рейтинга тяжеловесов в стране. Он мог пробежать двадцать девять километров за два с половиной часа. Триатлон? Без проблем. У Билли О`Руарка не было отца, но был тренер, как и у Тайсона, который тоже обещал, что он дойдет до вершины. Но пока Тайсон спарринговал с Ленни Дэниелсом, Билли уже был в Дир Лейк, Пенсильвания, где Мухаммед Али готовился к бою с Ларри Холмсом. Он спарринговал с Али. Он боксировал с Тимом Уизерспуном, который в 1984 году завоевал титул чемпиона WBC в тяжелом весе, и с Эдди Мустафой Мухаммедом, который только что проиграл свой титул в полутяжелом весе Майклу Спинксу.
«Меня били точно в лицо Али и Уизерспун», — говорит он. «Мне не было по-настоящему больно. Но Майк? Майк мне сделал больно».
Во втором раунде, когда Тайсон заметно устал, О`Руарк сымитировал джеб и выбросил правую руку. До цели оставалось около пяти сантиметров, когда Тайсон ответил хуком по корпусу, а затем, той же рукой, апперкотом. Это стало одной из фирменных комбинаций Тайсона, но О`Руарка поразила не столько сила, сколько скорость.
Ожидая третьего раунда, он вспоминает: «Вот тогда у Тедди Атласа и Майка Тайсона были проблемы, потому что Майк не хотел больше драться. Он все говорил, что повредил руку. Было ли это так драматично, как описывает Тедди? Я так не считаю. Я просто думал, что Майк немного сомневается в себе».
Когда все закончилось, Тайсон прошептал Билли на ухо: «Я думаю, ты выиграл». «Ты выиграл?» — спрашиваю я его.
«Это было раздельное решение. Многие местные считали, что я выиграл. Но я был там, Марк. Я не выиграл этот бой».
Хесусу Карлосу Эспарсе было шесть лет, когда мать дала ему коробку из-под обуви и велела наполнить ее оливками. Семья переезжала туда, где была работа: из Техаса в Миннесоту, где они пололи сорняки для урожая сахарной свеклы, в Центральную долину Калифорнии, где собирали оливки, апельсины, лимоны, персики, груши и сливы. В тринадцать лет самым заветным желанием Эспарсы был трофей, и он решил, что бокс — его лучший шанс. Это был большой, сильный парень, который каждый день бегал по пять километров до местного зала и обратно. К лету 1981 года, имея за плечами около пятидесяти боев, Эспарса прошел отбор на Юниорские Олимпийские игры. Он весил около 97 кг, имел приличный джеб и хороший правый удар, и гордился тем, что бьет сильно. Хотя ему было шестнадцать, его тренер солгал, чтобы заявить его в категорию до пятнадцати лет. Однако это не принесло удачи, так как в первом же раунде, 24 июня, через двадцать семь дней после боя с Билли О`Руарком, в Колорадо-Спрингс он встретился с Тайсоном.
Эспарса прибыл в Колорадо-Спрингс на автобусе, почти за неделю до боя. «Была зона отдыха», — вспоминает он, — «и все тяжеловесы оценивали друг друга. Но когда вошел Майк Тайсон, мы все подумали: `Вот черт`. Он не выглядел как четырнадцатилетний».
На следующий день в столовой он услышал, как тренер из Нью-Джерси сказал, что только один боец смог продержаться с Тайсоном больше одного раунда. Неужели это правда? — задавался вопросом Эспарса.
Они все тренировались в одном зале. Тайсон мало говорил, не смотрел в глаза. Но черт, он был очень «нарезан», мускулистый. «Ты занимаешься тяжестями?» — спросил Эспарса.
«Отжимания», — пробормотал он.
Бойцов возили на поезде на вершину Пайкс-Пик. Эспарса вспоминает, как глаза Тайсона расширились от удивления. В Браунсвилле не было оленей.
Эспарса вспоминает Атласа: «Очень худой. Но я никогда не забуду его шрам».
В вечер боя Тайсон ел огромный гамбургер с горой картошки фри и большой газировкой. Эспарсу всегда учили никогда не есть много перед боем. Он пытался убедить себя, что у него есть преимущество.
Однако к началу боя Тайсон преобразился, выйдя с этим неистовым танцем Д`Амато, перчатки у щек, голова раскачивается из стороны в сторону, как маятник. Впрочем, попасть в него было не так уж сложно. Эспарса поймал его парой джебов. Потом правым. Потом еще одним.
«Я думал, это причинит ему боль», — говорит он. «Но, похоже, это его только разозлило».
Затем Тайсон ударил Эспарсу, нанеся джеб в грудь. «Свалил меня прямо на задницу», — говорит он. «Я помню, как поднимался с настила, думая: `Что это, черт возьми, было?`»
Эспарса попытался отбиться, но его прямые удары не имели особого эффекта. Тайсон продолжал наносить удары. Наконец, Эспарса оказался у канатов. Он видел, как приближается удар: большой, круговой правый. Он повернулся, чтобы поймать его, возможно, слишком сильно. Или, возможно, Тайсон был далек и немного дик. Он помнит, как удар пришелся по его спине, что технически является фолом. Рефери был с другой стороны и не видел этого. Но Эспарса не собирался ничего говорить. Он даже не мог дышать.
«Впервые в жизни мой бой был остановлен», — говорит он. «Меня никогда в жизни так сильно не били».
Я спрашиваю его о статье Атласа в The Daily Mail (Катскилл, Нью-Йорк): «Сам Тор не смог бы нанести более неуклюжий удар». Атлас утверждал, что бой закончился за тридцать секунд.
«Нет», — говорит Эспарса, — «Я продержался почти целый раунд».
Это единственное утешение, которое Эспарса получил за ту неделю в Колорадо: по крайней мере, он продержался дольше других парней. Следующий парень был из Техаса, около 118 кг. «Мы все наблюдали», — говорит Эспарса. «Он все время был в глухой защите. Я помню, как его чертовски били, и помню звук, который он издавал, когда Тайсон продолжал его избивать».
Высокий звук. Ооо-ооо-ооо-ооо-ооо. «Это длилось сорок секунд, я думаю», — говорит Эспарса.
То, что перед финальным раундом был выходной, не могло помочь следующему сопернику Тайсона, Джо Кортесу из Мичигана. Кортес сам пользовался репутацией нокаутера. Но Эспарса видел, как он изменился: «Он пытался вести себя очень уверенно. Но было видно, что он чертовски нервничает. Теперь все начали говорить ему: `Вот дерьмо, тебе предстоит драться с монстром`». К этому времени ходили слухи, что Тайсон — племянник Сонни Листона. Безусловно, он уже освоил ключевую модель поведения в стиле Листона. «Всякий раз, когда я причинял кому-то боль», — вспоминал Тайсон о себе подростке, — «моя жизнь становилась лучше».
Тем временем боец, которого Кортес победил в полуфинале, хвастался, что позволил парню из Мичигана выиграть: «Я знал, что если выиграю, мне придется драться с этим животным — Тайсоном».
Кортес, со своей стороны, вышел атаковать, хотя это был не бой. Тайсон был неуклюж и размашист. Но все закончилось примерно за одиннадцать секунд: Кортес распластался на настиле, над ним склонились врач и фельдшер. Эспарса никогда не забудет этот вид. Однако, если в 1981 году его поражал Тайсон, которого он тогда встретил, сейчас его мнение изменилось.
«Я работал с детьми, у которых была такая же ярость», — говорит Эспарса. «С возрастом она только усиливается».
Эспарса получил степень магистра социальной работы в университете Фресно. Он работал в интернатах, приютах для женщин, в резервациях индейцев и в службах защиты детей. Я не совсем уверен, какую именно ярость он имеет в виду.
«Я очень уважаю Тайсона за то, что он открыто говорит о пережитом в детстве насилии», — говорит он. «Я вспоминаю некоторые его интервью прошлых лет и его гнев, как он пытался быть, знаете ли, очень мужественным, чтобы скрыть свои чувства, связанные с тем, что он пережил, своим прошлым, своими воспоминаниями. Узнав его историю, все становится понятно».
Поскольку финалы Юниорских Олимпийских игр транслировались по ESPN, тогда еще молодому кабельному спортивному каналу, они обрели своеобразное бессмертие — первый хронологический клип в бесконечном видеоархиве «Тайсона-Разрушителя». Поиск в Google выдает несколько версий, называющих его «животным». Это говорится без иронии, просто как комплимент, но это скрывает то, что происходило на самом деле. При всей мудрости разговоров о том, как боец должен справляться со своим страхом, этот четырнадцатилетний мальчик усваивал другой урок: как проецировать свой страх, как использовать его в качестве оружия.
«По мере развития моей карьеры», — вспоминал Тайсон, — «и когда люди начали хвалить меня за свирепость, я знал, что звание `животное` было высшей похвалой, которую я мог получить».
